Порой, когда они не делили одно тело на двоих вперемешку со скандалами через зеркало или очередными попытками совокупляться в месиве противоречий на главной площади города, у них случались моменты душевного или духовного [хуй его разберешь] единства – это когда соединялись не только телами и разумом, но и мыслями, чувствами, переживаниями.
От всей этой триады перечисленного у Евы рвотный рефлекс и попытка вытерпеть, у Исаака – принятие и внезапное наставничество.
“Каким чертом и когда Айзек успел стать дохуя умным и праведным,” – Ева не уловила, в какой период их прекрасной совместной жизни это произошло.
Пока она до сих пор боролась с ним в теле, он становился на другой путь и был выше случившегося.